Катя Гармаш – журналист, комик и писатель. Она родилась в Узбекистане и имеет украинские и белорусские корни. Она поделилась, что чувствует себя одновременно и русской, и украинкой, что очень непросто в наше время. Известность Катя Гармаш получила благодаря роли русского репортера «Катя Кремль» в сатирическом шоу «Extra 3».. Она работала редактором, автором и репортером на COSMO Radio, WDR 5, 1 Live, Frau tv , Monitor и в журнале INTRO.
Среди её наград премия Акcеля Шпрингера для молодых журналистов в категории радио, вторая премия за поездку в зону смерти – Чернобыльский туризм в Украине на канале 1Live (2011,) премия журналистов 2015 года от Arbeterwohlfahrt Bezirksfairbank Mitterhein e.V. за „Мой квартал Chorweiler WDR/1Live, премия Рокко Кляйна в области музыкальной журналистики 2015 года за репортаж «Киев – день и ночь в журнале INTRO. Сегодня Катя Гармаш – гостья нашего журнала.
— Ваше детство прошло в Ташкенте. Каким оно было?
— У меня было советское детство, как у всех нас – бедное, но счастливое, обычая семья, родители – инженеры.
— Какие у вас были детства и увлечения? Дети обычно занимаются музыкой или танцами?
— Если честно, стабильно я ничем не занималась, потому что постоянно чем-то болела и потом прекращала заниматься. А так я, в основном, гоняла по двору. У нас всегда была хорошая погода, горячий асфальт, чинары, я на них лазила. Но я была председателем совета дружина и в идеологическом плане – правильная, а мои родители были против всего коммунистического, хотя не являлись диссидентами и не хотели, чтоб я особо активничала. А я активничала, проводила субботники и была очень ответственной.
— Я в одной публикации прочитал, что вы уехали в Германию в 15 лет, а в другой – в 17.
— Когда мы уехали, мне было 16 лет. Это – правильный ответ.
— Для вас это был какой-то стресс, шок или какое-то приключение?
— Я очень хотела уехать. Я очень была рада, что нас примут, и, по-моему, ещё за год до отъезда в школе проафишировала это, А потом мы долго ждали вызова, и меня спрашивали, почему я ещё не уехала. Мне было очень интересно. И уже тогда начали говорить про то, что Запад, оказывается, не загнивает, и здесь всё «чики-пики» – есть всякие куклы „Barbie“, «Макдональдсы» и вообще – классная жизнь и свобода, поэтому мне очень хотелось попасть на этот Запад. Это был 1995 год.
— Насколько мне известно, вы приехали в Германию без знания немецкого языка. Как у вас прошёл процесс адаптации?
— Я уже не помню, насколько для меня было сложно изучать немецкий язык. Как дети-тинэйджеры я как-то влилась в этот процесс. Для моих родителей это было намного сложнее. Я с радостью уехала и особо не оставила в Ташкенте друзей, по котором бы скучала, поэтому для меня этот процесс интеграции было достаточно безболезненным. Мне было все интересно, и у меня был разный круг друзей. Сначала, конечно, я плохо говорила по-немецки и в школе мало что понимала. Это продолжалось год или два. Помню, у меня по математике, физике и химии были хорошие оценки, а так – плохие. Но я как-то выучилась сама, закончила школу, поменяла круг друзей с русскоязычного на немецкоязычный. С «русскими» очень долго не общалась, наверное, лет десять вообще. Мне хотелось покончить со всем этим «русским», чтобы оно ушло из моей жизни. Мне это тогда казалось устаревшим, «местечковым». И я вырвалась в немецкую жизнь, даже с родителями говорила только по-немецки со всеми. С русскоязычными подружками, которые остались, тоже разговаривала по-немецки и как-то адаптировалась к немецкой жизни. Но в какой-то момент (лет через десять) поняла, что я – не совсем все-таки немка, что-то со мной не так, поэтому я не совсем подхожу моим немецким друзьям и знакомым, и немножко вернулась в «русскую» среду. У меня снова появились русские друзья, я работала в русском ресторане, потом мы открыли «Русские вечеринки» в Кёльне, стали устраивать концерты и вечеринки, привозить сюда русской язычных музыкантов из России и Украины.
— Какое образование вы получили в Германии, журналистское?
— Вообще-то нет, я училась в Зигене. По-немецки это называется „Mediaplanung“, а по-русски – «медиаменеджер»
— Как же вас занесло в журналистику?
— Я поняла, что менеджером быть не хочу и с планированием я тоже не очень дружу. Я тогда проходила практику в разных местах, например, на телеканале WDR – в редакции „Zimmer frei“, и мне рассказали, что там есть такое волонтёрство – стажировка на журналиста. С первого раза меня туда не взяли из-за большого конкурса – 1000 человек на 10 мест. Было четыре отборочных этапа, разных тестов. Я в течение полутора лет прошла эту стажировку и стала журналистом. Сначала я год работала редактором на WDR, а потом ушла на «вольные хлеба», потому что это более креативно.
— Если открыть немецкую «Википедию», там написано, что Катя Гармаш – не только журналист, но и комик. Расскажите, пожалуйста, об этой грани вашего творчества.
— Когда я работала на WDR, то частично делала всякие юмористические репортажи, вела колонки, называются glosse (короткая и острая, часто сатирическая или полемическая, журналистская статья в газете, журнале или на телевидении. Прим автора) – на радио, на телевидении на темы мигрантов, плохих матерей, потому что, у меня есть ребенок, и я считала себя плохой матерью. Ещё у меня был персонаж «Катя Кремль» – дама, которая под видом русской журналистки задаёт немцам тупые вопросы, и они на это прикольно отвечают, не подозревая, что их «подкалывают» Какое-то время (года полтора) я выступала в жанре стендапа, но потом началась пандемия, и всё это затихло.
— А сейчас вы продолжаете эту деятельность или уже прекратили?
— Продолжаю, но намного меньше, потому что с тех пор, как началась полномасштабная война в Украине, просто – не до шуток! Это расставило по-новому приоритеты, и я пошла, скорее, в новостную, актуальную и более серьёзную журналистику, но я пишу колонки для „Cosmo Radio“, там у меня мигрантский взгляд на то, что происходит в Германии – на какие-то обычные события – немецкие праздники или жаркая погода и т.д.
— Теперь я хотел, чтобы мы поговорили о вашем документальном фильме, благодаря которому я и решил взять у вас интервью. По-немецки он называется „Gekommen aus der Sowjetunion, gespalten durch Putins Krieg“ («Прибывшие из Советского Союза, разделённые войной Путина»).
— Это жуткое название придумала редакция, потому что хотела внести в заголовок тему путинской войны, но вообще сложно назвать нашу эмиграцию одним словом, и нет никакого ёмкого названия для русскоязычной эмиграции, хотя это понятие не настолько точное, так как для некоторых русский – это второй язык или даже третий.
— Я тоже принимал участие в подобном фильме, который снял канал «Настоящее время» о русскоязычной диаспоре Аугсбурга. У создателей этого фильма возникли проблемы с теми, кто является сторонниками Путина. Они категорически отказались на камеру говорить на эту тему. В вашем фильме есть колоритный персонаж – казак, который утверждает, что в России свободы слова гораздо больше, чем в Германии. Сложно было его разговорить, учитывая то, что я сказал?
— Очень сложно было найти таких людей. Года два назад сторонники Путина об этом говорили, но потом они поняли, что здесь это мнение непопулярно, на эту тему были критические репортажи, и общественное мнение совсем другое, поэтому путинисты оказываются в какой-то нише. Многие из них смотрят российское телевидение, где видят таких персонажей как Елена Колбасникова, которая рассказывает о том, как её ущемляют, как за такими, как она, охотятся, проводят обыски, увольняют с работы и т.д., поэтому люди напуганы, что их уволят, будет какой-то моббинг и прессинг. В связи с этим остаются только такие «отпетые» персонажи как казак Василий Зиховский. Он не хотел говорить о политике, и под «соусом» казачества я «продала» ему пару политических вопросов.
— Изменилось ли за эти два года отношение к русскому языку и литературе в Германии?
— Если я снова пойду на сцену и буду шутить на тему русских, то зрители снова будут смеяться. Когда люди слышат мой русский акцент, то меня просят рассказать о России и говорят, что «не всё так однозначно, не может быть такого, что русские – против нас». У обычных немцев осталось много романтизации России до сих пор. Я не думаю, что немцы враждебно настроены по отношению к русским. Кто-то из них враждебно относится к Путину, но когда я как «Катя Кремль» задаю какие-то глупые вопросы о нём, то есть очень много фанатов Путина, которые считают, что Германии нужен такой человек – с «железной рукой», но, в основном, немцы видят разницу между Путиным и русскими!
Беседовал Евгений Кудряц
«Немецко-русский курьер», март-апрель 2024 года
Сайт журналиста из ФРГ Евгения Кудряца 